Light My Fire (Зажги мой огонь) — The Doors

В 1967-м фирма "Бьюик" предложила 75 тысяч долларов группе за использование этой песни в рекламе нового автомобиля. Джима Моррисона не было в городе, в его отсутствие трое остальных участников группы (Денсмор, Манзарек и Кригер) дали своё согласие. По возвращению Моррисон узнал о сделке и пришёл в ярость. Он позвонил в "Бьюик" и пригрозил, что если реклама пойдёт в эфир, то он лично разобьёт кувалдой этот автомобиль в телеэфире.

Денсмор отмечает, что песня, которую Моррисон так яростно защищал, даже была не им написана.

По некоторым источникам в рекламе должен был звучать текст "Come On Buick Light My Fire", хотя по словам Денсмора должна была рекламироваться новая модель "Опеля" ("Опель" принадлежит тому же концерну).

Когда Дорз были приглашены на знаменитое Шоу Эда Саливана, организаторы попросили их заменить строчку "Girl, we couldn't get much higher " (Девочка, кайфовее быть уже не могло) на более приличную. Моррисон пообещал, но всё равно её спел.

После выступления он сказал Салливану, что сильно нервничал и про обещание забыл. Однако, группу в это шоу больше не приглашали.

В фильме «Изгой» (Cast Away) Роберта Земекиса главный герой (Том Хэнкс), сумев наконец добыть на необитаемом острове огонь, от избытка чувств прыгал вокруг костра и кричал:«Come on baby, light my fire!»

Это единственная песня с первого альбома, стихи на которую были записаны не Моррисоном, а Кригером, не считая двух кавер версий "Back Door Man" и "Alabama Song (Whisky Bar)", хотя музыку писали все четверо.

Кригер вспоминает: "Однажды Джим сказал: "Расходимся по домам, и пусть каждый напишет несколько песен, потому что у нас нехватка материала". Я понимал, что если надо написать песню для Джима, то она должна быть довольно серьезной, потому что песни Джима были очень "продвинутыми". И вот я решил, что песня будет о земле, воздухе, огне и воде. Я перепробовал множество вариантов: "Come on baby, breath my air... come on baby, share my earth" ("Давай, детка, дыши моим воздухом... давай, детка, раздели со мной мою землю"). В общем, та еще херня получалась. В этом не было никакого толку, пока, наконец, я не додумался до строчки: "Come on baby, light my fire" ("Давай, детка, зажги мой огонь"). Джим просто рухнул".

Когда Робби Кригер представил свои стихи ансамблю, они были почти закончены – ему не хватало рифмы во втором куплете. Моррисон добавил характерный ему пессимизм в оптимистичную любовную песню Кригера, срифмовав «in the mire» с «funeral pyre». Продюсер Пол Ротчайлд позднее сказал Джиму, что эта часть песни – всего одна – ему не понравилась, не зная, что эта рифма – единственное, чем посодействовал Моррисон.

Группа никогда не отказывались от песни, но они отреагировали на успех песни бесконечным обновлением ее концертного исполнения, никогда не повторяясь и позволяя растягиваться сольным секциям. Моррисон даже принялся смягчать попсовые сантименты мелодии, перемежая ее речитативом своей жуткой «Кладбищенской поэмы».

На закрытии концерта в нью-орлеанском «Пакгаузе» 12 декабря 1970 года «Light My Fire» стала последней песней, сыгранной группой вчетвером, и последней песней Моррисона, исполненной им со сцены.