Рейтинг всех фактов

Долгое время жена Валерия Сюткина, работавшая костюмером "Браво" в период работы ее супруга в этом коллективе, произносила строчку из этой песни "прямо в космос на ракете как Гагарин мы летим" как "прямо в космос на ракете как гагары мы летим". Сюткина этот момент очень напрягал.

Текст этой песни -- стихотворение русского поэта-сатирика Саши Чёрного (1880 -- 1932).

Это первый альбом "Браво", записанный после ухода Валерия Сюткина, с новым вокалистом Робертом Ленцем.

Эта песня - единственная вещь, слова к которой в 1995 году написал новый на тот момент вокалист "Браво" Роберт Ленц.

После ухода из группы "Браво" Валерия Сюткина песня исчезла из ее концертного репертуара, так как с самого начала ассоциировалась только с его вокалом. Более того, Валерию удалось протиснуть в "Браво" эту песню как исключительно песню собственного сочинения. Темсамым Сюткин в первый и последний раз нарушил монополию руководителя "Браво" Евгения Хавтана на написание музыки.

Песня «Французские бесы» едва не стала причиной разрыва Владимира Высоцкого с Мариной Влади. Поэт описал в ней свои «приключения» в Париже в компании с Михаилом Шемякиным, который подбивал друга то удрать со званого вечера в кабак, то поджечь бистро, из которого их выставили официанты. Марину всё это раздражало, хотя она и понимала, что Шемякин в перерывах между загулами делал благое дело: записывал песни Владимира на лучшей по тем временам аппаратуре. Когда Высоцкий спел эту вещь для Марины впервые, она сначала смеялась, а, дослушав, возмутилась: «Ты упомянул всех – венгров и болгар, армян и цыган! Всю песню посвятил другу! А для меня у тебя не нашлось и полсловечка! Значит, мои слёзы для тебя ничего не стоят?» И стала собирать чемоданы. Высоцкий уговаривал жену не ссориться – зачем, мол, ведь всё равно помиримся. Но она улетела в Париж. Он отправился вслед за ней.

С телефонисткой Людмилой Орловой Высоцкий и Влади познакомились после первой ссоры супругов. После тяжкого запоя поэта Марина Влади уехала от Высоцкого, оставив записку "Не ищи меня". Несколько недель она провела в Риме. В парикмахерской её застал звонок: телефонистки по просьбе Высоцкого обзвонили все гостиницы Рима, нашли ту, в которой остановилась Влади, а потом выяснили, в какой она парикмахерской.

По возбуждённому голосу Высоцкого, Влади заподозрила, что он пьян, но прежде, чем Высоцкий ответил, телефонистка вновь вмешалась в разговор: "Не беспокойтесь, он уже несколько дней разыскивает вас, он больше не пьет, просто он очень-очень счастлив!".

Текст песни перекликается с фрагментом повести «Полдень, XXII век» Аркадия и Бориса Стругацких. Повесть была написана к 1961 году, но авторы продолжали вносить в неё изменения вплоть до издания 1967 года.

– Вот послушайте, – сказал Панин. – Я давно уже думаю об этом. Вот мы – звездолетчики, и мы уходим к UV Кита. Два парсека с половиной.

– Два и четыре десятых, – сказал Кондратьев, глядя в стакан.

– Летим, – продолжал Панин. – Долго летим. Пусть там даже есть планеты. Высаживаемся, исследуем, трали-вали семь пружин, как говорит мой дед.

– Мой дед-эстет, – вставил Гургенидзе.

– Потом мы долго летим назад. Мы старые и закоченевшие, и все перессорились. Во всяком случае, Сережка ни с кем не разговаривает. И нам уже под шестьдесят. А на Земле тем временем, спасибо Эйнштейну, прошло сто пятьдесят лет. Нас встречают какие-то очень моложавые граждане. Сначала все очень хорошо: музыка, цветочки и шашлыки. Но потом я хочу поехать в мою Вологду. И тут оказывается, что там не живут. Там, видите ли, музей.

– Город-музей имени Бориса Панина, – сказал Малышев. – Сплошь мемориальные доски.

– Да, – продолжал Панин. – Сплошь. В общем, жить в Вологде нельзя, зато – вам нравится это «зато»? – там сооружен памятник. Памятник мне. Я смотрю на самого себя и осведомляюсь, почему у меня рога. Ответа я не понимаю. Ясно только, что это не рога. Мне объясняют, что полтораста лет назад я носил такой шлем. «Нет, – говорю я, – не было у меня такого шлема». – «Ах как интересно! – говорит смотритель города-музея и начинает записывать. – Это, – говорит он, – надо немедленно сообщить в Центральное бюро Вечной Памяти». При словах «Вечная Память» у меня возникают нехорошие ассоциации. Но объяснить этого смотрителю я не в состоянии.

– Понесло, – сказал Малышев. – Ближе к делу.

– В общем, я начинаю понимать, что попал опять-таки в чужой мир. Мы докладываем результаты нашего перелета, но их встречают как-то странно. Эти результаты, видите ли, представляют узкоисторический интерес. Все это уже известно лет пятьдесят, потому что на UV Кита – мы, кажется, туда летали? – люди побывали после нас уже двадцать раз. И вообще, построили там три искусственные планеты размером с Землю. Они делают такие перелеты за два месяца, потому что, видите ли, обнаружили некое свойство пространства – времени, которого мы не понимаем и которое они называют, скажем, тирьямпампацией. В заключение нам показывают фильм «Новости дня», посвященный водружению нашего корабля в Археологический музей. Мы смотрим, слушаем…

– Как тебя несет, – сказал Малышев.

– Я человек простодушный, – угрожающе сказал Панин. – У меня фантазия разыгралась…

"Но что ей до меня! Она была в Париже,

Ей сам Марсель Марсо чего-то говорил."

В этой строчке кроется тонкая шутка: Марсель Марсо, как известно, мим, то есть артист немого жанра.

И буддизму, и другим религиям Индии полностью чужда идея эволюции – в отличие от нетрадиционных форм оккультизма вроде теософии, переход из жизни в жизнь образует в индийских религиях не лестницу совершенствования и восхождения к Абсолюту, а мучительное коловращение и переход от одной формы страдания к другой. Поэтому если человек материалистического или просто безрелигиозного западного воспитания может найти в идее перерождений даже что-то привлекательное («удобную религию придумали индусы, что мы, отдав концы, не умираем насовсем», – пел Владимир Высоцкий), то для индийца она сопряжена с чувством несвободы и мучительной порабощенности, вызывающей потребность в освобождении из этой круговерти («Когда же придет избавление от уз сансары, о Боже?! Эту мысль называют желанием свободы», – писал один брахманский философ). Учение о карме и сансаре возникло еще в добуддийский период в рамках поздневедийского брахманизма (по-видимому, не позднее VIII–VII вв. до н.э.), но именно буддизм тщательно разработал его, четко артикулировал, сделал формообразующей частью своего учения и уже в завершенном виде вновь «передал» индуизму.

Евгений Алексеевич Торчинов

Введение в буддологию: курс лекций

Высоцкий: «Я иногда получаю удивительные письма. На них обидно не ответить. Иногда письмо может дать тебе новые силы работать. Например, я получил письмо от человека, который был командиром подводной лодки. У них потёк реактор в Средиземном море. Они уходили с курса, по которому проходит много-много пассажирских судов, чтобы не загрязнить, не заразить воду. Очень долго не всплывали. Они шли под водой. У них возникли проблемы с кислородом. Да ещё был взрыв – пришлось переборки задраить. Всплывали они быстро. Последним лёг в кессонный аппарат командир лодки. У него была кессонная болезнь. Это страшные боли. Говорят, что это непередаваемые, ни с чем не сравнимые боли. Если кто-нибудь знает, что такое почечная колика, когда всё болит, это похоже, только при кессонной болезни раз в десять сильнее. Он в течение двух суток просил ставить ему песню «Спасите наши души». Я уж не знаю, почему, но он её слушал. Он мне написал, что эта песня помогла ему выжить и вытерпеть боль. Такие письма стимулируют. Ты снова хочешь работать...»

Песня была написана для спектакля Театра сатиры "Последний парад". Высоцкий писал песни для персонажей, но создатели спектакля хотели, чтобы со сцены звучал голос самого Высоцкого. После долгих раздумий был найден выход: голос Высоцкого в записи звучал из радиоприёмника.

По сюжету моряки возвращаются в порт после долгого путешествия, напиваются с друзьями, а утром решают ни в коем случае не опохмеляться, а наоборт даже заняться спортом. Включают радио, делают физические упражнения, а из приёмника звучит песня Высоцкого: "Вдох глубокий, руки шире...".

С 1997 года "Весна" стала именно той песней, которой "Вопли" всегда закрывают свои концерты.

Вокал Евгения Маргулиса в этой песне - это чистая импровизация. Он пел эту песню не прибегая ни к каким репетициям, находясь в подвыпившем состоянии, полусонный, потому его вокал звучит очень отвязно, причем записан он был с первого раза. После записи он нагло послал группу "на три буквы" и ушел дальше спать.

На момент записи альбома аппаратуры и базы у группы не было, поэтому пришлось репетировать с помощью акустической гитары на троих. На листе бумаги Романов расчерчивал табличку, в квадратах которой напротив каждой из песен были прописаны припев, куплет, соло, ритмические сбивки, количество тактов.

Альбом был записан вторым составом группы, с Константином Никольским. Этот состав считается самым золотым, при этом в нем за два года существования были серьезные разногласия. Никольский отличался своими более пафосными песнями и стихами, нежели то, что сочинял основной вокалист группы Алексей Романов, потому эти песни больше всего имели хитовый потенциал. К тому же у Константина явно были амбиции насчет того, кто должен быть лидером группы. Столкновение двух разных сторон - Романова и Никольского - в итоге привело к тому, что "Воскресение" второго состава так же быстро ушло в лету, хоть и просуществовало немного больше, нежели первый состав. Последние выступления состава должны были начаться в ноябре 1982-го, но в связи со смертью генсека ЦК КПСС Брежнева концерты были отменены.

Основная тема песни вчистую снята с композиции "Rolling Stones" "Rocks Off" с альбома "Exile on the Main Street" 1972 года.

Любопытно, что в 1982 году в статье "Рагу из синей птицы" в газете "Комсомольская правда", где гнобили группу "Машина Времени", автором песни "Кто виноват" был назван не Алексей Романов, а лидер "машинистов" Андрей Макаревич.

Первым исполнителем песни в 1979 году был старый друг Константина Никольского Андрей Сапунов, участник только что образованной группы "Воскресение". Константин был категорически недоволен результатом и не хотел, чтобы запись была выпущена, но она попала в руки пиратов, как и другие пять песен Никольского с вокалом Сапунова. В итоге получилось так, что одним из вариантов распространения первого альбома "Воскресения" стали десять основных песен альбома плюс шесть тех самых песен Никольского.

Текст песни был сознательно изменён Бутусовым. В версии музыкантов нет последнего припева и строчек "Улицы ждут ваших слёз, улицы ждут ваших слёз…" после него. Также в припеве слово «чаши» Бутусов заменил на «чашки». Объясняется это тем, что музыкант утверждает: «Мне очень тяжело петь КИНОшные песни».

"Без меня" стала первым треком "Гражданской обороны", который пустили в эфир на главную радиостанцию русского рока "Наше Радио".

Изначально для песни было написано больше 20 куплетов, которые так никогда не были спеты и записаны. Черновики Летов уничтожил во время генеральной уборки. Куплеты представляли собой сюжеты программы новостей центрального телевидения. Как рассказывал в интервью Летов, "которые были позанятнее — я оставил, а что поскучнее -- выкинул, вот и всё".

Все куплеты, которые отсутствуют в канонической записи песни, не принадлежат перу Летова. Это народное творчество. Рассказывает Летов: "Однажды на Невском в те годы некий исполнитель использовал около 20 куплетов помимо оригинальных, к моему изумлению. Сейчас появился новый термин, называется "пост-фольклор", вот это как раз классический пример."

Песня очень похожа на The Dovells - The Bristol Stomp аж от 1961 года

Скачать MP3: Dovells — Bristol Stomp

Все факты с MP3

Егор Летов написал эту песню в пять часов утра, проснувшись от "страшного творческого ошеломления". Он побежал напевать на диктофон партии гитар, а в это время по телевизору шёл документальный фильм о солдатах-штрафниках в Великую Отечественную, который состоял из интервью выживших в Сталинградской битве. Летов лихорадочно записывал обрывки их фраз, а потом выстроил из них текст песни, как из кубиков "математически правильно". Последняя фраза песни -- это фраза из телепередачи Александра Гордона.

Фраза "Не бывает атеистов в окопах под огнем" из текста песни не принадлежит Летову, как многие считают. Это старый афоризм с богатой историей. Точное происхождение выражения неизвестно. В разное время его критиковали и опровергали личными примерами разные люди, в частности американский писатель-фантаст Джеймс Морроу говорил: "В окопах нет атеистов" -- это не аргумент против атеистов, это аргумент против окопов".

Песня дала название альбому, состоящем из песен, которые объединены одним общи элементом - пограничное состояние человека между жизнью и смертью.

Этот альбом писался Шевчуком в Москве в условиях глубокого подполья во время гонений на "ДДТ", организованных КГБ и комсомолом в родной Уфе. Человека, который организовал сам процесс записи, звали Валентин Щербина. Накануне процесса сведения Валентин был арестован, провел несколько лет за решеткой и позже эмигрировал в США, так что сведение пришлось делать при участии другого звукорежиссера. Оригинал альбома долгое время считался утерянным, был найден в 1991 году в архивах Валентина Щербины и выпущен небольшим, коллекционным тиражом на пластинке.

Альбом записывался в штате Массачусетс, бывшей ферме, превращенной в студию "Long View Farm", принадлежащей менеджеру "Aerosmith" Тиму Коллинзу. С деньгами Шевчуку помогли друзья из Башкирии. После долгих споров, которые происходили вместо репетиций, музыканты все же поехали в Америку. Альбом планировался стилистически, как гитарный, но Шевчук распорядился по-другому: минимум инструментов, но хороший западный звук. В итоге половину аранжировок, придуманных в Петербурге, пришлось переделывать . Из-за отсутствия времени на продумывание аранжировок, очередные изменения в составе и творческие разногласия альбом записывался в нервной обстановке, в результате чего Шевчук считает "Любовь" не самой лучшей записью в истории группы.

Эта песня была написана Шевчуком в 1980 году, когда из Афганистана в Уфу прибыла первая партия «груза 200».

Многие усматривают схожесть музыки "Предчувствия гражданской войны" со знаменитой песней Игги Попа "The passenger" 1977 года.

Песня была написана в 1989 году, когда Шевчук жил в маленькой деревне, где его мать ухаживала за доживавшей последние дни бабушкой. Юрий как раз прочитал роман «Доктор Живаго» Бориса Пастернака. Произведение настолько потрясло музыканта, что он по его мотивам «буквально на коленке» написал слова будущей композиции.

Песня «Attraverso me» из альбома Адриано Челентано "Quel punto" некоторыми вменяется Шевчуку как исходный материал построения трека «Ветер», с обвинениями в плагиате.

Вадим Курылев, бывший бас-гитарист "ДДТ": "Это не плагиат, а просто совпадение. Мелодия там совсем другая, гитарный рифф действительно очень похож. Но его придумал я, а не Шевчук, и вообще ещё за несколько лет до написания им «Что нам ветер», в 1990 году. Так что Челентано тут вообще ни при чём.

Мой рифф игрался на трех аккордах: Em C D. В песне же Юрия Юлиановича повторялись между куплетами четыре аккорда: Em C Am D, и я уложил рифф в эту гармонию, слегка его изменив. Я придумал этот рифф для гитары с фуззом, но во время записи решено было сыграть песню на 12-струнной гитаре, включая и рифф.

Написана песня была еще в 1993 году. Первую версию «Ветра» (уже с этим риффом) мы играли на концертах и записали для какого-то фильма еще в начале 1994 года, но песня туда не вошла, а потом для альбома мы записали её заново уже осенью. То, что это похоже на Челентано, мы вообще узнали года три спустя".

«Я получил эту роль» стала дебютной студийной работой ленинградского состава группы. К сегодняшнему дню из участников записи в составе «ДДТ» остался только Юрий Шевчук.

Эта песня является плодом случайного пересечения Дельфина с политикой в 1999 году. Как выяснилось позже, песня была заказана музыканту для предвыборной агитации блока "Отечество". Заказчики обещали вознаграждение за оказанную услугу плюс возможность поехать в тур и заработать еще денег.

В результате в конце года на 31-м московском канале в жесткой ротации появился клип Дельфина на новую песню "Да!" Видео, однако, было сделано без ведома Дельфина, и о его существовании музыкант узнал только из телеэфира. Клип действительно странный и для предвыборной компании, мягко говоря, не очень подходящий. На строчке песни "ну что, вам все еще хочется?" показывали человека, садящегося на иглу. После этого шло обращение Дельфина к толпе "Я не слышу". И толпа дружно отвечала "Да!"

Дельфин после просмотра был в недоумении, но сделать уже было ничего нельзя. Как говорится, уплочено.

В 1997 году была очень популярна так называемая "героиновая мода", которая достаточно быстро закончилась. Даже, если тебя она не касалась, ты напрямую сталкивался с людьми, которых это касалось, причем очень серьезно. Поскольку для Дельфина это повальное увлечение наркотиками было актуально на тот момент, то появилась песня "Дилер".

Песня традиционно считается творением проекта "Мишины Дельфины" (по имени гитариста Михаила Воинова и самого Дельфина), который записал ее в 1995 году и тогда же снял на нее клип. Однако официального видео увидело свет в 1997 году под именем только Дельфина. Дело в том, что на момент выхода ролика тандем уже год как распался, и Дельфин официально начал сольную карьеру.

"Молоко" - самая короткая по тексту песня Дельфина. Когда он ее писал, он намеренно не хотел, чтобы там было много слов, так как чем меньше слов в песне, тем больше ощущений.

«Не в фокусе» — первый сольный альбом Дельфина, как участника рэп-группы «Мальчишник». Этот альбом также включён в дискографию «Мальчишника» как последний альбом. Больше Дельфин в «Мальчишнике» не участвовал.

В песне использована тема из песни Айзека Хейза «Theme from Shaft» — из кинофильма «Шафт» 1971 года выпуска.

Пластинка "Глубина резкости" содержала несколько бонус-треков. Три из них были записаны по просьбе издающей компании специально для радиоэфиров: альбомные треки, по их мнению, были очень жесткие. Это были версии песен "Любовь", "Дверь" и "Тишина". Причем бонус-версия "Тишина" как раз и была оригинальной.

Дельфин: "Она была с электронными барабанами, то есть изначально оригинальная версия - это та, которая сейчас "radio edit". Вот мы ее сводили - пока там сводишь, что-то выключаешь, что-то включаешь - просто выключили барабаны, был такой момент. И она так заиграла прям вот как-то очень хорошо. Ну действительно тишина такая получилась и решили ее сделать, наоборот, оригинальной.

В результате альбомная версия "Тишины" получилась фактически чистым голосовым треком. Это дало возможность самодеятельным ремиксерам буквально завалить Интернет ремиксами на эту песню. Все они, однако, были довольно однообразными. Голос Дельфина накладывался на библиотечные барабаны или на какое-нибудь известное произведение. Например, Dido - "White Flag".

Клип "Я буду жить" снимался в московском клубе "Ю-Ту" в страшную летнюю жару 2000 года. В тот момент в клубе абсолютно не было вентиляции, и очень сложно было позвать кого-то на съемочную площадку. Чтобы спасти съемки, были приглашены случайные люди, неплохо танцующие брейк-данс и вообще любители оторваться на полную катушку. К началу съемочного дня их было 150, а к концу съемочного дня - осталось 10.

На песню был снят видеоклип, который первым в видеографии Земфиры пошел по экранам страны. По замыслу режиссёра, акцент в клипе был перенесён на ассоциативный ряд, отражавший сложный мир песенного героя: урбанистические пейзажи, перемежающиеся строчками из песни, словно кусочки давно увиденных снов. Земфиру поставили на шпильки, с которых она всё боялась упасть, потому что привыкла к кроссовкам. Ролик снимали всего два дня. Он был выполнен в стиле independent (независимое альтернативное видео) и получился невероятно стильным, полным странноватых ассоциаций и красивой графики. Лицо певицы в ролике тщательно скрывалось, и поклонникам тогда только оставалось гадать, как выглядит их кумир - эта девушка с гитарой в подвернутых джинсах и в халате. Над таким мощным и своеобразным пиар-ходом работал коллектив, в который помимо Земфиры и ее продюсера Леонида Бурлакова входили режиссер Александр Солоха и гендиректор первого канала Константин Эрнст, в кабинете у которого и был придуман сюжет для видео.

Альбом «45» считается первым альбомом в дискографии группы "Кино" и стало быть первым опытом студийной работы для Виктора Цоя. Весь материал, вошедший в этот альбом, был написан давно, когда группа еще называлась "Гарин и гиперболоиды". На момент записи группа была дуэтом - в нее входили сам Цой и гитарист Алексей Рыбин. Вскоре после выхода "45" Рыбин поссорился с Цоем и покинул группу. В дальнейшем бывшие коллеги старались не общаться.

Из-за острой нехватки музыкантов к записи альбома было решено привлечь музыкантов "Аквариума" , причем Борис Гребенщиков кроме того, что подыгрывал на гитаре и металлофоне, отвечал за звук - по сути, был вторым звукорежиссером наравне с легендарным Андреем Тропилло.

Песня была написана в студенческие годы Виктора, когда он вместе с сокурсниками поехал в колхоз в дождливую погоду. Огурцы, которые они собирали, были сероватого цвета, отчего казались металлическими. Так появилась строчка "я сажаю алюминиевые огурцы на брезентовом поле".

Композиция "Бошетунмай" написана по следам гастролей в СССР знаменитой британской реггей-группы "UB 40". Вот как об этом вспоминал бывший барабанщик "Кино" Георгий Гурьянов:

"Они приехали к нам в Ленинград, мы ходили на их концерт, слушали

их песню, даже исполняли ее сами. А у них же всё вокруг марихуаны и косяков. Виктор под впечатлением всего этого написал реггей-песню. А "бошетунмай" — это одно из наших названий этого продукта. Скорее это всё один наш друг придумал, у него был круг друзей,

которые говорили между собой, что человек, который бросил это курить, продался. Соответственно, когда предлагалось курнуть, говорили: "Давай, не продадимся". Так не продавались, не продавались, а потом для конспирации перевели слово на китайский

язык. Он был очень модным. Слово взяли из разговорника. „Не продаваться“ — это глагол… Никто значения этого слова до сих пор и не знает, может быть, лучше и не знать".

Таким образом, по поводу перевода слова "бошетунмай" связывается воедино версии "не предавай", "не продавайся", "конопля", которые ходят среди поклонников.

В ПТУ, где Цой учился, как и во всяком учебном заведении 80-х, существовала своя группа, куда Цой был приглашен в качестве гитариста и певца, и под его руководством этот ансамбль сделал несколько его песен. Это привело к тому, что Цой немедленно стал рок- звездой местного масштаба и получил свою законную долю почитания со стороны молоденьких девочек. Одна из них стала его подружкой - Цой проводил с ней много времени и возвращался домой одухотворенный. В один из таких вечеров, вернувшись с очередной романтической прогулки, он, буквально за двадцать минут, сочинил песню "Восьмиклассница", вернее, не сочинил, а зарифмовал все то, что с ним происходило на самом деле - от "конфеты ешь" до "по географии трояк".

Изначально последний альбом в дискографии "Кино" назывался также, как и группа. Название "Черный" ему дали уже позже, после гибели Виктора Цоя, из-за цвета обложки.

Любопытно, что в истории мировой рок-музыки могли быть альбомы с цветами "красный", "черный" и "белый". После "Белого альбома" "Битлз" "Красным альбомом" за десять лет до Цоя должен был стать альбом "Аквариума", но в последний момент музыканты испугались в последний момент известно чего, и назвали свой альбом "Синим".

Мало кто знает, но композиция "Когда твоя девушка больна" предназначалась не для "Кино". Когда Цой стал вполне успешным в коммерческом плане артистом, у него возникла идея: те песни, которые принадлежат ему, но не вписываются в общие рамки творчества его группы, отдавать другим артистам. Были даже идеи создать бойз-бэнд, который должен был выступать вторым отделением после "Кино" и исполнять эти самые песни. Если бы эту идею удалось воплотить в жизнь, то тогда бы не показался странным много лет спустя, например, эксперимент музыканта "Агаты Кристи" Александра Козлова, написавшим песню "Люби меня, люби" для "Отпетых мошенников". Отечественная эстрада могла пополниться свежими и абсолютно нестыдными поп-хитами. Однако все пошло по-другому, и композиция "Когда твоя девушка" больна все-таки была записана группой "Кино"

Изображенный на обложке альбома будущий барабанщик «Кино» Георгий «Густав» Гурьянов на записи фактически отсутствовал, появившись лишь на финальной «Прогулке романтика», в которой он выполнил роль перкуссиониста, обозначая ритмический рисунок игрой на каких-то баночках.

Неудивительно, что впоследствии Гурьянов в течение многих лет упорно уходил от разговоров на тему своего участия в этом альбоме.

Альбом писался на студии Андрея Тропилло летом 1985 - зимой 1986 года.

В 1988 году назначенный директором ленинградского отделения фирмы "Мелодия" Андрей Тропилло выпустил этот альбом в серии "Записи Ленинградского Рок-клуба" на виниловой пластинке. Это событие привело к тому, что отношения между "Кино" и их бывшим звукорежиссером испортились. Во-первых, дело было в оформлении конверта пластинки, так как ко всем своим альбомам Цой делал оформление сам (исключение составляют "Группа крови" и "Звезда по имени Солнце", где Цою помогал барабанщик "Кино" Георгий Гурьянов). Во-вторых, пластинка выпущена была без всякого ведома группы и ей не заплатили ни копейки.